|
12 день (пятница) 10 августа |
Пятиминутка... Все! Прощай пряник! Поход отменён. Я, конечно, понимаю, что Гном и Лом устали за те две смены. Ясно и то, что им не хочется идти с таким сбродом, как мой отряд, в поход. Но что нам-то с Галкой делать теперь с этими? Они-то только ради похода и стали слушаться! Горим, как шведы под Полтавой! Горим! Виктор же вспылил и закричал, что никогда такого не было, что бы походы отменяли, что его отряд ждёт похода! Борисов кисло возразил, что, мол, возникли обстоятельства, и они требуют, чтобы Игорёк остался на неделю один, что нельзя оставлять лагерь без физрука и, если Игорёк будет ходить по походам, то кто будет проводить утреннюю зарядку в лагере. -В этом году физрук стал главней вожатых! - продолжал возмущаться вожатый третьего отряда. - Боря может один зарядку проводить! А вы чего молчите? - накинулся он на нас. - Ваш же отряд опять забузит! Они только похода от вас и ждут! Они сами мне об этом говорили! Больше вам предложить им и нечего! -А я сказал, что Игорёк один в походы ходить не будет! - не дал нам вставить слово Борисов. - Через неделю вернёмся к вопросу о походах! Утренняя линейка. Отряд воспринял сообщение об отмене похода внешне равнодушно. Я объявил распорядок дня: 1) ЧЛЗ 2) Выход в лес (Футбол в лагере) 3) "Споёмте, друзья!" На ЧЛЗ мне пришлось взяться придумывать слова. -Ты проверь, что девочки придумали, а то уже скоро мероприятие, а они и не чешутся! Заодно и поговоришь по душам, а то нас крикуны от остальных закрыли, - прикинули мы с Галкой план на утро. Сели мы, редакционная группа, у 4 отряда на углу под окном. -Маша, что вы три (!) дня делали? -Ой, Володь, это так трудно! Это такое мучение! Вон первоотрядники говорят, что сами еще ничего не придумали! А правда, что Скобенников говорил, что ты в третьем отряде был вожатым? Мысленно отмечаю, что Скамейкина девочки зовут по фамилии и сами же смеются над тем, что он не только лгун, но ещё и ябеда. Так и должно быть в нормальной жизни! -Так он же в этом лагере в первый раз! - изображаю я удивление, - Откуда он это может знать? -Так он же выдумщик! - засмеялись девчонки, - Он вечно что-то придумывает, врет, чтобы его заметили. -А, может, и про меня он выдумал? - откровенно смеюсь я. -Не-ет! Первоотрядники ему врать не дают! Они его в грош не ставят, говорят, что он ябеда, и сразу как его на чем-то подловят - на смех поднимают! - заливаются смехом девочки. -Не любят они его почему-то, - грустно сказала Маша, - И почему первоотрядники такие злые? А, Володь? Говорят, кто фискалит, тот гнилой человек! А, может, он за правду так борется?! -Доносами борется за правду? Оригинально! Однако не одни первоотрядники меня знают, вон Комаров всегда в лагере от звонка до звонка смены отбывал! - пытаюсь увести я разговор от обсуждения одиозной личности. -Из него и слова не вытянешь! Надутый он! Наверное брезгует нами! А нам хочется, чтобы поговорили, пошутили... -Вожатых постоянно обманывали? -Да ладно! Это же для прикола реши...ли... - вдруг осеклись мои собеседницы. -А Петрову Марину знаете? - меняю я тему разговора, пытаясь выяснить заодно и круг знакомых лиц. -Ах, эта Пэтроффа! - реакция неожиданная: гнусавый голос вместо воркования и вздёрнутая губа. Да, с Борисовым эти дети много общались. -Ладно,- прервал я их щебетание, - давайте же слова придумывать! Они надулись как мышки на крупу. Подошёл Боря Рябинкин. Сделал снимок как я сижу между девицами. -Проверяю вспышку! - Тогда хоть ещё один сделай, чтобы точно получилось! - Не надо, у меня всегда получается! Вот и фотограф есть, а музрук за него фотографирует! Но хоть снимок точно будет! Я вернулся к девицам: -Надо его представить и всё коротко! -А как? - уныло спросили меня. Это уныние и подтолкнуло моё воображение: меня вдохновило поле, желание подружиться с отрядом. Просто захотелось показать класс. -Как его зовут? - Кого? - Мы не знаем испанских имён! - Откуда он? - Кто? - Мы не знаем Испанию! - Девочки, это очень просто! У меня перед глазами возник улыбающийся Дима, каким я его видел давно, когда он с Гунькой где-то нашёл ёжика. Сразу получились строки, напоминавшие нашу бестолковую говорильню: О, дон Димон! Где дон Димон? Вот дон Димон! О, я тащусь, о , дон Димон! И я! И я! А кто же он, наш дон Димон? Простой испанский дон Димон! О, дон Димон! Дальше уже всё было легко. Девицы же, широко раскрыв глаза, следили как рождаются строки. Откуда он наш дон Димон? Да родом из Севильи он! Чем славен он, наш дон Димон? Наш дон Димон обрил уже всех европейских королей, в том числе Греческого, Английского и умыл, УМЫЛ Итальянского! Всё! Я сказал! -А хорошо так про греческого? А не обидится ли итальянский? - с восторгом придыхнули девочки. - Девочки, кого мы рекомендуем? Своего! А остальные кто для нас? Никто! Так что трепещите Кошмаров с Завалишиным! Я и мои девочки планируют ваше посрамление! -Теперь кричалку нужно! -А что в ней говорить? Я выпал в осадок. Это был восторг человека, который ожидал чего-то, а получил во много раз больше. Мигом мне вспомнились первоотрядницы Ивановой, которые тупо но чего-то предлагали. Мои же милые лапочки уже только ждали! -Кричалка - это наш боевой клич! Она должна подавить волю наших противников. Поднять дух нашего рыцаря. О, Дима, ни о ком из рыцарей в этом лагере ещё не говорили с таким пиитетом! Английский сэр - нет! Итальянский сеньор- нет! Ещё какой-то грека - нет! Наш любимый дон Димон -ДА!!! ДА!!! ДА!!! Вот здесь мы намучились! При отличном типаже: кожанная куртка на грязное голое тело при нечёсанных волосах и глупой неумытой харе, но большой наглости в движениях и голосе, - Лазарев не мог запомнить текст. Я переделывал рифмы три раза, пытаясь попасть в такт его речи, но тот даже не мог прочитать по бумаге. Димка откровенно смеялся над ним. Недомерок краснел, сопел, но слова не шли с его языка. Он вначале говорил не то, что было на листке, а потом не мог произнести то, что говорил только что. Зато миниатюра становилась всё отточенней и откровенней. Мы с Димкой весело смеялись, а Лазарев недоудовольно косился на нас - он уже получил пару пендалей и подзатыльник от Димона, который был в благодушном настроении. Я не мешал Думе воспитывать своего оруженосца, но был удивлён раболепию правдоборца нашего отряда. -Ой, - смеялся Димка у слышав полностью текст репризы. - Меня задразнят теперь! -Ничего, прорвёмся! - Успокоил я своего бывшего пионера. - Надо объяснить ему, - я кивнул на Лазарева, - как говорить иначе он всё погубит! Слова на бумаге мертвы - главное как их проговорят. Дума согласно кивнул. Я попробовал достучаться до саботажника: - Слушай, Дима! - это я повернулся к Лазареву и поймал его изучающий взгляд: он внимательно смотрел как мы шутим с Димкой Думой. - Ты пойми, что на сцене ты - его "шестёрка". Димон кивнул - Лазарев промолчал, даже не вякнул! Я поспешил воспользоваться шансом и начал говорить от души: -Ты ничего сам по себе не представляешь, но ты горд, что он всё может! Понял? Ты ничтожество! -Я не ничтожество! - окрысился Лазарев. -Нужно - будешь. -Нет, не буду. Дума недоумённо наблюдал нашу перепалку. -Если нужно мне, то станешь! - с нажимом произнёс я. -Да, ладно, Дим, выучи слова, - Димон сунул бумажку Лазареву. - Ты заходи к нам, - попрощался я с Думой. Лазарев неотрывно смотрел нам в рот. Димон ласково стукнул его по затылку и неторопливо исчез среди кустов, росших у первого отряда. Отряд с Галкой сидел в отрядной игротеке. Она проводила беседу о Джуне. Сидят слушают с интересом. Вхожу и слышу как Галя говорит: -Вот и Володя может так делать. Сразу на меня посыпались злобные взгляды КАЗЛОВ, презрительно надувших губы. -А нам это не надо! - брызнул слюной Скамейкин. -Конечно! - поддержал его Соколинский. Так как вечернее мероприятие резко отложили безо всяких объяснений и замен, мол, занимайтесь по отрядным планам, то мы с Галей предложили разрешить нам провести ОГОНЕК для своего отряда в пионерской комнате. Борисов явно удивленный нашей покладостью разрешил и даже приказал выделить кого-то из первого отряда помочь вынести столы из помещения и передвинуть банкетки. Этим кем-то оказался местный Фредди Крюгер - Павлик Грб. Под его руководством Калиничев с Комаровым в мановение ока переместили мебель из-под крыши на свежий воздух. И всего-то из-за раскрытой двери донесся голос Павлика: - Я вам не Володя - уговаривать не стану! Уже вынеся столы, мальчики окружили Грб и, искоса поглядывая на меня, сторожившего магнитофон Комарова, стали о чем-то с ним шептаться. Когда в полумраке пионерской комнаты начались танцы, я пригласил Галину на танец - зря что-ли ОГОНЕК затевали!? Да так и протанцевали до канца кассеты в комаровском магнитофоне. - А они ведь о тебе у Горбачева все выспрашивали, - хитро взглянула на меня моя напарница. - Пусть. Что он им может рассказать?! - Не скажи! Вспомни - сколько сил на него положили, когда он в шестерках у Снеткова носился!? Сейчас иду вдоль первого отряда, а они его окружили и допытывались, почему он тебя УВАЖАЕТ, если ты только пугаешь и на горло берешь? - А он чего? - заинтересовался я. - Кричал на них, что они - дураки - не понимают, что тебя лучше не доводить! И даже пнул Калиничева за ехидное замечание... - А дальше? - загорелся я. - А ничего! Увидели меня - разбежались... Вот и все! - Ладно! Прорвемся! - Конечно прорвемся - куда же мы денемся! Думаю, сегодня марша протеста не будет. К концу ОГОНЬКА пришел Грб. Он одним взглядом остановил КАЗЛОВ на лесенке: - А столы кто понесет? Калиничев попробовал возбухнуть, но услышал короткое: - Взял и понес! Комаров отдал Галине магнитофон и впрягся в работу. - Паша, помощь нужна? - спросил я. - Нет! Спокойно идите, я сам тут справлюсь! - Не мешай мальчику! - шепнула мне напарница, - Пусть он их научит Родину любить! Не успели мы сделать и пяти шагов, как услышали визг Соколинского: - Не я носил, не я буду... Из темноты раздался звук падающего мяса на разделочную доску. - Что там у вас происходит? - встала со скамейки Наталья Ивановна. - Здравствуйте, - поздоровался я со Светой Лаптевой и Ниной Ивановной, что сидели рядом с начальником лагеря, - Горбачев руководит наведением порядка после нашего мероприятия. - А почему такие крики? - Так он еще и воспитательную работу проводит с несознательными элементами, кто не хочет потрудится на благо родного отряда. - Ты же сам знаешь, что нельзя наказанных детей оставлять без присмотра, - строго произнесла Наталья. - Кто наказан? - удивился я, прислушиваясь к грохоту из пионерской комнаты. - Это что за шум? - раздался голос вожатой первого отряда, - Горбачев, опять руки распускаешь?! - Опять? - сочувственно спросила Нина Ивановна у Натальи. - Все целы? - спросила Лаптева у пробиравшихся через кусты мальчиков. - А мы все сделали! В туалет идем! - задыхаясь от бега, отвечали они. - А почему там шум? - начальник лагеря кивнул в темноту. - Там первоотрядники пришли... помогать... закрыть дверь... - Хорошо, идите, - отпустила нас Наталья Ивановна. Уходя, услышал обрывок фразы: - Ума не приложу - что творится у них в отряде... Вечерняя линейка прошла спокойно. На откосе сидел только Лазарев-2, да и он поспешно встал, завидя нас. Малиново-красный Калиничев ткнул раскрывшего рот Скобенникова: - Молчи, без тебя голова болит! - А не надо ее подставлять... - начал, но осекся штатный горлопан. Из темноты прихромал Соколинский: - Я в медпункт ходил - нога болит. - А может, что повыше? - ехидно спросил Павенко, но на него шикнул Калиничев и установилась ТИШИНА. Довольно быстро выполнили команду Отбой. Дальше все шло по ритуалу - Лазарев-2 автоматически спросил меня: - Ты куда? - Туда! - на автомате ответил я и прошел в дверь палаты девочек. Когда отряд уже достаточно тихо лежал по палатам, мы обсудили прошедший день. Как-то не верилось, что он завершился так тихо. - Такое впечатление, что они собрались нас слушаться... или... - Или? - Или они пока не знают как поступить. Поход-то не по нашей вине отменен - это раз. И конкурс Борисов приказал не проводить - это два... - Что полуночники не спите? - вышла из темноты Света Лаптева, - Сегодня у вас тихо? Зато в первом - шум был. Горбачев-то не только вашим по шее наложил, но и со своими опять повздорил... Да, дела... Ну я пошла - спать пора и вам советую. Завтра день-то по-труднее будет! За 10 августа в Копилку Добрых Дел добавилось: Тихий час: Соколинский, Павленко - вилки Караянов, Михальченков, Лазарев - орали в тихий час После беседы, проведённой Натальей Ивановной и Борисовым: Соколинский, Павленко - имели по изувеченной вилке с одним зубцом (отломанные зубцы валялись под кроватями их соседей). Скобенников, Калиничев - гвоздями играли в ПАЛЬЧИКИ, портя садовую мебель и корпус. Лазарев Д. пожарным багром стучал в стену корпуса. 20-00: Скобенников ножом портил теннисный стол. Утверждает, что мечтает, чтобы его выгнали из лагеря. Калиничев и Парамонов присутствовали при этом. 20-36: Скобенников нецензурно ругается, играя в настольный теннис. Калиничев ломал теннисный стол, сидя на краю. |
|---|